По закону совести - Ксения Комал
— А оказалось — очень даже важно, — торжествовал Сергей. — Только представь, что мы могли бы это упустить. Теперь всё сходится: родители Лизы точно за неё не мстят — матери и отчима нет в живых, а мэр вряд ли стал бы покушаться на собственного сына.
— Зато есть любящая тётушка, — протянула Яна. — Намекаешь, что Эльмира каким-то образом узнала о нашем обряде посвящения, и теперь…
— Она легко могла это узнать даже от самой Лизы: у них совсем небольшая разница в возрасте, наверняка девочки дружили.
— Но почему именно сейчас?
— А вот это надо спрашивать у неё. Возможно, из-за того, что ты вернулась, возможно, из-за неудавшейся, по её мнению, жизни… Вариантов масса. Лично мне кажется, что здесь не последнюю роль сыграл Михаил, которого она убила самым первым. К нему, скорее всего, были и другие претензии, личные, например.
— А остальных она начала устранять, уже почувствовав свою безнаказанность, — кивнула девушка. Она вылезла из-под одеяла и, как была, в тёмной шёлковой пижаме, заходила по комнате. — Первое убийство сошло ей с рук, а взрывчатка ещё оставалась…
— Интересно, где она её взяла?
— Ой, да какая разница?
— Большая, — неожиданно серьёзно сказал Сергей. — Она ведь и взрывала, и стреляла, и поджигала… Ну последнее — ладно, но всё остальное у неё откуда?
— Купила, — безразлично пожала плечами Яна, стараясь не замечать взгляды, которые он бросает на её пижаму.
— На какие шиши? Ты представляешь, сколько всё это стоит на чёрном рынке? И где, интересно знать, она его нашла? Я, конечно, не спец, но сомневаюсь, что он есть в наших краях.
— Так она же уезжала на довольно приличный срок.
— И Михаила взорвали, когда её тут уже не было, — помрачнел Сергей. — Что-то здесь не то.
— Эльмира вполне могла сбежать только из дома, а на деле оставаться в городе или где-то рядом.
— Зачем она вообще уезжала? Только лишнее внимание к себе привлекла. Нет, не нравится мне всё это.
— Можно подумать, я в восторге. — Яна опустилась на кровать и сложила ноги по-турецки. — Самое главное — мы наконец нашли человека, у которого есть мотив мстить за Лизу.
Сергей кивнул, но продолжал мрачнеть на глазах. Девушка тоже задумалась. Версия была просто замечательной, однако какие-то мелкие нестыковки напрочь всё портили. Самая большая загадка — это стремительный отъезд Эльмиры, во время которого и происходили все покушения. Может, родственница Димки таким образом собиралась обеспечить себе алиби? Но она здорово рисковала: по идее, мальчик первым делом обязан был сообщить в полицию, и её немедленно объявили бы в розыск, так что все преступные планы должны были сорваться.
— О чём думаешь?
— О тебе, — съязвила Яна, но под его взглядом тут же прикусила язык. — Не пойму, зачем она уезжала.
— Я тоже не пойму. В принципе, мы всё можем свалить на её лёгкое помешательство. Не будет же психически здоровый человек мстить людям за детскую шалость.
— По крайней мере, не таким образом, — согласилась девушка. — Кстати, теперь понятно, почему она работала у Никиты — небось хотела быть поближе к одной из будущих жертв.
— Логично, — похвалил молодой человек. — Благодаря этой работе она была в курсе всех его перемещений, общения с друзьями, планов на ближайшее время…
— И могла вносить в них некоторые коррективы. Всё хорошо, только нам нужны доказательства. Без них Эльмиру скоро придётся отпустить, мэр и так не в восторге, что я его шантажирую.
— Переживёт. Ментам здесь всё равно нечего делать, пусть хоть преступницу поохраняют. Ты чем сегодня собираешься заниматься?
— А что?
— Лично я намерен вернуться на пепелище. Всё-таки там ещё много вещей можно спасти.
— Я с тобой, — ни секунды не колеблясь, согласилась Яна. — Только мне нужно одеться.
— Я бы предпочёл обратный процесс, — буркнул Сергей, но комнату вежливо покинул.
Девушка натянула новые джинсы, чёрную футболку, сцепила волосы в конский хвост и, быстро позавтракав, отправилась разгребать завалы. Странноватое желание Сергея спасти то, что ещё осталось, она объясняла редкой прижимистостью — с его деньгами без проблем можно купить новый дом со всей обстановкой, а он предпочитает лазить по пожарищу, разбирая кучи пепла и рискуя пусть не самой полезной для общества, но всё-таки жизнью.
В другое время Яна ни за что не стала бы составлять ему компанию, но сейчас ей хотелось быть рядом на случай каких-то радикальных озарений. Сергею в любой момент могут позвонить с новой информацией или, например, из полиции, и лучше не отходить от него далеко. По крайней мере, именно в этом она себя старательно убеждала.
Постепенно подбирая дорогие сердцу предметы, молодой человек продвигался всё ближе к дому и в конце концов осторожно зашёл на первый этаж, перекрытия на котором практически отсутствовали. Заметив это, Яна поспешила за ним и, схватив его за локоть, потянула обратно.
— Сбрендил? Здесь нельзя находиться.
— Беспокоишься за меня? — широко улыбнулся он.
— За себя. Не хватало ещё вытаскивать твой хладный труп из-под груды мусора.
— Почему обязательно хладный? Может, он не успеет остыть…
— На нём ещё будут следы насильственной смерти, — угрюмо буркнула Яна и потянула его сильнее. — Идём отсюда.
— Только ради тебя. Но вниз нам всё равно придётся спуститься, я надеюсь, что хотя бы некоторые мои работы уцелели.
— Куда — вниз? — не поняла девушка.
— Туда, куда уехала приличная часть моего дома. Не думаю, что это очень опасно, но тебе лучше…
— Всё понятно, — скривилась она, — опять из себя рыцаря корчишь. Ничего не выйдет, видела я тебя в ночь, когда здесь всё на воздух взлетело, — на былинного героя ты не тянул.
Сергей скорчил презрительную мину и полез в образовавшийся обрыв. Спускаться было тяжело: из-за торчавших отовсюду обломков арматуры и дерева им то и дело приходилось огибать опасные участки; ноги скользили по мокрой, залитой пожарными глине и цеплялись за покорёженную мебель. В результате Яна могла похвастаться расцарапанными в кровь коленями, а молодой человек — несколькими серьёзными ушибами. Он изо всех сил помогал девушке преодолевать сложные участки пути, но проку от этого было не слишком много.
— Я так и не поняла, зачем мы сюда лезем. Вероятность того, что твои картины уцелели…
— Без тебя знаю, — огрызнулся Сергей, откидывая то, что раньше считалось стулом.
— Тогда зачем?
— Затем, что на большинстве картин — моя сестра.
Яна понимающе замолчала, но внутренне была не согласна. Естественно, во всей этой кутерьме рисунки уцелеть не могли, а так тщательно оберегать призрак погибшей девочки — занятие тоже
